На главную   15 Глава   — Саранча, что это за клоунада? Ваша Антонина, как цепной цербер, сидит в строгом английском костюме на входе обложенная канцелярским оборудованием. Костюм строгий, но юбка, конечно же, могла быть длиннее. И при этом, с характерным для нее бесстыдством, она не узнает меня в упор. Более того, она имеет наглость предложить мне кофе и спросить меня высоким ласковым голосом — записан ли я на сегодня к вам на прием. Без году неделя, как стала узбечкой, а уже нормальным русским языком разучилась разговаривать. А этот красноречивый взгляд, когда я хлопнул ее по заднице… У меня даже сердце заболело. Вы что, наградили ее орденом «За героизм на кухне», что она настолько зазналась, что всякое ощущение реальности потеряла? — Не сыпьте соль на раны, гражданин пожилой следователь. Антонина только внешне томная и манящая. В действительности, под ее вызывающей желание внешностью скрывается домашний тиран. — Вы что, спите в разных кроватях? — До этого, слава Аллаху, дело еще не дошло. Хотя однажды мне уже пришлось привязать ей руки к кровати и только потом спокойно снять с нее одежду. При этом она махала белыми ногами, кричала, что сейчас не может, потому что опаздывает на работу, послала меня на х.. и ругалась непотребно. — Вы хотите сказать, что ее требования носят экономический характер? — Я не могу говорить об этом без слез, сейчас вы сами все увидите. Да где эта кнопка? Антонина Федоровна, принесите нам, пожалуйста, кофе. — Что-нибудь еще? — Нет, спасибо, вы свободны. — Стоп, Саранча. Тонька, кончай паясничать. Или ты сядешь, или я тоже встану. — Еще чего. У шефа посетитель, вдруг заходит секретарша и разваливается в кресле. А я своим рабочим местом дорожу. В Скове то на работу не устроишься, а у нас, в Сковской Барвихе, вообще ничего нет. Хорошо, хоть эта нашлась. — Чушь какая–то! Тебе что, на хлеб не хватает? Ребенку на зиму не на что обувь купить? Покажи себя в кровати с хорошей стороны, и Саранча тебе поможет материально. — Кроватью я зарабатывать не умею, ложусь туда исключительно по любви. Если мне будут платить за это деньги — это уже другой уровень отношений. Невольно чувствуешь себя чем-то обязанной. — А уши у тебя часом не оборвутся? Как я понимаю, у тебя в каждом брильянты по стоимости на Мерседес тянут. От любимого мужчины я могу принять маленькие знаки внимания, сколько они стоят меня не интересует. Но материально я должна сама себя обеспечивать. А значит — я должна работать. Тем более что если буду дома сидеть, скоро превращусь в клушку типа Ирки Челюстевой. — Ты сначала такие торты научись делать, а потом эту святую женщину будешь клушкой обзывать. И сколько тебе Саранча оклад положил, если не секрет, конечно. — Я согласилась на пять тысяч, больше и в Скове не одна секретарша не получает. Так этот чурка полез мне доллары совать. Он видите ли думал, что пять тысяч, это долларов. Естественно я ему объяснила, что в России пока что законную зарплату рублями платят, а никакими левыми делами я заниматься не намерена. У меня с этим строго. — Саранча, что вы можете сказать перед лицом своих товарищей в свое оправдание. — Вы знаете, пожилой следователь, в Тониных капризах есть своя прелесть. Она мне заявила, что если я не возьму ее на работу секретарем, она пойдет себе искать работу на стороне. Любимая женщина просит игрушку — отказать невозможно. Оборудовал ей приемную. Села. Думал, проиграется пол дня, потом от скуки что-нибудь другое придумает. И ошибся фатально. Какие-то ей факсы присылают, письма по электронной почте, встречи мне стала назначать, у нее там даже журнал есть. Завела папки, это мне, это начальнику охраны, Ахмеду, это руководителю аналитического отдела, Сусанне. Всем в доме придумала красивые должности. Я, например, руководитель проекта, вы, естественно, руководитель службы безопасности. — Как! Тонька, ты и на меня папку завела? — А как же. Я только оформила то, что существует в реальной действительности. Там для вас уже несколько документов лежат. — Эти документы у тебя в руках, как я понимаю. — Ну что вы! Эти бумаги я вам отдам, когда вы будете уходить. В руках у меня факс, который губернатор прислал Саранче. — Губернатор? Ну-ка давай сюда. А почему ты, собственно, решила, что этот факс от губернатора? — Фразы типа «Хуйегознаит, можыд и помер», «Будем бить его с удвоенной силой!», «Сука! Билять!», «Малюсь денно и нощно!» — тут ошибиться невозможно. — Это да. Злые языки говорят, что губернатор победил на выборах благодаря изысканной стилистике своих выступлений. — Это да. Я помню, он чистосердечное признание писал. Давно дело было, а до сих пор в памяти сидит: «А в это время я ибал миортвую бапку». С малолетства песнопевцем был. — А знаете, кто мою Тоню навел на мысль о карьере секретарши? — Лечащий психиатр? — Нет. Супруга Челюсти Ира. Сковская Барвиха маленькая, все друг друга знают, и барышни немного скучают. Причем Ира считается законодательницей светских нравов, и даже моя, казалось бы, битая жизнью по голове Тоня старается ей подражать. Вы, пожилой следователь, наверно знаете, что Ира помогает своему супругу в бизнесе. — Еще бы. Насколько я знаю, Челюсть является на важные деловые свидания следующим образом. Челюсть — маленький, чернявенький, одевается с помойки, рубашка на животе не застегивается и в жирных пятнах. Судя по выражению лица — дурак с одной извилиной, и та ниже пояса. Нос крючком и чуть смещен вправо. Нижняя челюсть торчит далеко вперед и при сильном ливне туда затекает вода. Сопровождает его Ира — блондинка броской внешности, которая выше его на голову, обладает пышными формами и одета безвкусно, но богато. В людном месте может запросто нагнуться и лизнуть своего спутника в ухо. На деловых партнеров эта парочка производит впечатление потрясающее. Даже губернатор однажды спросил меня по этому поводу следующее: «Что-то я не пойму, мужик страшен, как моя жопа наизнанку. Я как его увидел, аж всплакнуть захотелось. Но телка при нем — королева фермы». Челюсть, до слуха которого долетели эти слова, поправил на носу очки, подтянул вечно спадающие с живота брюки, подскочил к губернатору и дерзко бросил ему в лицо: «Козел, ты на кого письку дрочишь?» Дело было на презентации по поводу выхода в свет новой книги губернатора под названием «Буш, сперма Клинтона и Оральный кабинет». На презентации собралась вся интеллектуальная элита города, и выпад Челюсти не остался незамеченным. Сам губернатор, со словами «Извини, папа», отошел от Челюсти спиной вперед, потом нашел меня и поинтересовался, с кем, собственно, он имеет дело. Я ему представил Челюсть как восходящую звезду сковского уголовного мира по кличке «Дефлоратор». На что губернатор задумчиво пробормотал: «А может здеся лябовь?!» и пошел допивать недопитое. — Челюстева Ира — это маяк женской контр-культуры, освещающий путь затерявшимся в пучине избыточной морали и мнимой нравственности. А вы оба, вместе с вашим губернатором, шантрапа и хамы. Мне вас слушать противно. — Тоня, ты мне секретарша или не секретарша? — Секретарша. — Тогда садись мне на колени, а не стой столбом. — В рабочее время не сяду. — Пожилой следователь, сделайте с ней что-нибудь, у меня на нее уже не хватает терпения. — Антонина Федоровна, вы ведь хотите быть настоящей секретаршей, во всем многообразии значения этого слова? — Угу. А к чему это вы клоните? — Ваш шеф явно выказывает вам знаки внимания, быть может дело он желает изменить с вами своей супруге… — Какой еще супруге!? — Да какая, в сущности, разница. Хорошая секретарша не должна ревновать своего шефа к его жене. Или вы со мной не согласны, Антонина Федоровна? — Та-к, значит, все дороги ведут честную девушку в постель? Но ведь это же просто глупо. Скажи честно, Саранча, я же тебе большую пользу приношу. Да, ключевые проблемы ты держал под контролем, но во всем остальном у тебя же такой хаос! Тебе же самому намного легче стало, когда я порядок навела. — Тоня, ты права на сто процентов. Но твоя манера соблюдать со мной дистанцию меня раздражает. — У меня к тебе просьба, Саранча, давай оставим эту тему. Я работаю у тебя, и живу с тобой. Все как-нибудь притрется, и ты привыкнешь. Секретарша тебе все равно нужна, а постороннего человека все равно на такое место сажать нельзя. Так что потерпи немного. — Ладно, Тонька-шпонька, ты права. Оставляю эту тему, вернемся к нашему губернатору. Недавно я ему был представлен. После третьей фразы беседа плавно перешла на тему межнациональных отношений. Приятно отметить, что губернатор гармонично сочетает в себе подлинный интернационализм с глубоким патриотизмом. Гневно осудив чеченский Халифат-на-тротиле, он заявил, что по настоящему патриотическая идеология имеет в своей основе три источника и три составные части. Это «Хайль Гитлер!», «Слава КПСС!» и «Аллах Акбар!». Далее губернатора понесло. Естественно, досталось «поспешисто сменившим ермолку на фуражку с красной звездой», так как, по его мнению, «вновь перешли в наступленье носатые». Но круг интересов губернатора Сковской области вовсе не ограничивался борьбой за законные права арабского народа Палестины. По его мнению, совершенно непонятно, «что делать с президентом Украины Кучмой и его желанием иметь наследника». В связи с этим обстоятельством он предложил «перекрыть салоедам доступ к нефти» и, таким образом, «с каждым днем ставить их раком все ниже и ниже». Далее он почему-то вспомнил заветы Ленина и заявил следующее: «Наши отважные товарищи находятся там, где и положено быть верным ленинцам. На нарах. Советский человек всегда там, где трудно! Более того, там, где советский человек, там всегда трудно!». И только после этого, наконец, предложил выпить. — И ты выпил! — Тонечка, ты не должна меня за это осуждать! Во-первых, я твой начальник, а ты моя верная секретарша. Во-вторых, я тебя, куколка, люблю, не зависимо от того, с кем и сколько я выпил. И, в-третьих, после седьмой рюмки губернатор был настолько растроган, что заговорил стихами. — Это да! Стою я, в вечернем платье и обвешанная брильянтами, а рядом со мной, обняв меня за плечи, губернатор декламирует стихи следующего содержания: Давайте, хлопцы! Любовь и Война! Сперма и Автомат! Революция! Дальше я уже просто не помню. — Тоня, я то был пьян. А ты была трезвая, и плюс к тому, ты моя секретарша. Записать должна была все стихотворение слово в слово. Подлинная поэзия вносит в нашу жизнь много радости и разнообразия. — Конечно. Я должна была записывать все дословно вплоть до того момента, когда губернатор, со словами «Каждый русский несчастен по-своему», зарыдал у меня на плече. — Антонина Федоровна, должен отметить, что на закоренелых уголовников вы действуете магически. — Это на что этот мерзкий пожилой следователь намекает? Что мой Саранча закоренелый уголовник? — Тонечка, а ты считаешь, что я твердо стал на путь исправления? Это для меня такой сюрприз! Иди сюда, я тебя поцелую. — Так! Вы оба перепили. Один мне говорит гадости, второй непрерывно меня лапает, и, кроме того, уже поздно. Пожилому следователю бай-бай пора. — Капитан? А вы как сюда попали? — Пожилой следователь? Я теперь ваш сосед. Моя жена уломала меня купить здесь коттедж. Сковская Барвиха — это символ престижа… Честно говоря, я не хотел сюда именно из-за того, что мы в таком случае становились соседями. — Капитан, я приглашаю вас в гости, причем прямо сейчас. — Может быть в другой раз? Уже поздно, да и вы выпили. Зачем нам эти пьяные разговоры? В конце концов, мы же вместе работаем, завтра нам обоим будет неудобно. — Перестаньте, Капитан. Для меня это не доза. Да и потом, сколько бы я не выпил, контроля над собой я не теряю, вы же сами это говорили. — Мы только сегодня переехали, Клава одна дома… — Ваша супруга здесь? Сейчас мы зайдем в ваш коттедж, заберем Клаву, и вы переночуете у меня. Как говорит мой друг Саранча, во-первых мы теперь соседи и будем дружить семьями. Я хочу познакомить вашу Клаву с моей Тамарой. А во-вторых, в вашем доме наверняка неуютно. — Но… — Не принимаю никаких возражений, где ваш коттедж? — Да мы возле него. — Ого, да мы действительно соседи. — Тамара, накрывай на стол! У нас гости. — Девочка, а где твоя мама? — Клава, это не девочка, это моя супруга Тамара. А мама ее черт его знает где, в Афганистане где-то. — О, Господи! — Что «Господи»? Я трезв как стеклышко. А где эта шпионка Золушка? Золушка, ты что с волком сделала, живодерка? — Пожилой следователь, а нажрался как свинья. — А ты не осуждай, а неси закусь. — Клава, вот вы наверно думаете, что я ваша мужу осуждаю. Да ни в жисть! Капитан мой заместитель, а как я на повышение уйду, или на заслуженный отдых, буду его рекомендовать на свое место. Честное пионерское, вот тебе крест! Он, конечно, молод еще, горяч. В тюрьму меня хотел, опять же, но это не главное. Главное — он службу правильно понимает, с преступными структурами сотрудничает, но интересы службы блюдет! Беспредел на корню пресекает! А то, что он с Олигархом, а я с Саранчой — так это случайность, могло быть и наоборот. — Наоборот быть не могло. — Почему не могло? Объяснитесь, Капитан. Только не думайте, что я пьяный. Меня чуточку пошатывает, но соображаю я ясно, вы же знаете. — Это вам, пожилому следователю, абсолютно все равно, с какой преступной группировкой иметь дело, а мне нет. С Олигархом я сотрудничать могу, а с Саранчой нет. — Это почему же? Клава, не стесняетесь, располагайтесь. Сегодня вы ночуете здесь, а на завтра вы приглашаете меня в гости, дом покажете. Так почему же, Капитан, вы в принципе не готовы сотрудничать с Саранчой? Или вы считаете, Капитан, что Олигарх меньшая мразь, чем Саранча? — Я не собираюсь на личности, я говорю о принципе. Организованная преступная группировка Олигарха — это русская группировка. А Саранча — это лидер этнической, не русской группировки. Он неизбежно становится лидером общины, в данном случае выходцев из Узбекистана, и неизбежно будет заниматься как увеличением количества узбеков в городе, так и увеличением влияния этой общины на все сферы жизни Скова. И то, и другое в ущерб русским. И потому с Саранчой я не буду сотрудничать в любых обстоятельствах. Даже если мое положение станет безвыходным — я просто уволюсь из органов. Проживу как-нибудь. — Такой текст надо с трибуны зачитывать, но обязательно с подвыванием, Капитан... А Олигарх, по-вашему, защищает русских? — О чем вы, пожилой следователь? Вы хотите, чтобы русские "свободно" конкурировали с народами, имеющими кланово-мафиозные традиции и подпитку от зарубежных диаспор? Так это лохотрон называется, а не государство. — Да, Сегодня Родину любят все, только все в разные места. А, по моему мнению, Капитан, с нац-патриотизмом в нашей стране надо аккуратнее, тут вам не центральная Европа. В России у каждого второго есть в родственниках инородцы. Если каждого русского "копнуть поглубже", там непременно окажется кто-нибудь или черненький, или косоглазенький, или желтопузенький, или с носиком. А автономии? К примеру, недавно в Якутии недавно произошло большое и светлое событие. Мне о нем рассказывал выходящий на заслуженный отдых тамошний пожилой следователь. Впервые со времен Ермака количество якутов в Якутии превысило 50% от всего населения. Якутия, кстати, может кормить себя более чем успешно. Только алмазов там столько, что республика Саха может жить как Кувейт. В органы охраны правопорядка не якутов практически не берут, и это правильно. Европейское население в республику Саха тает как снег по ярким солнцем. Климат плохой, перспектив для не коренной национальности никаких, да еще и якутский язык учить заставляют. Вот вы, Капитан, месячный отчет по подростковой преступности до сих пор не подали. Времени нет, понимаю. А теперь представьте себе, что со следующего месяца вас обязуют писать этот отчет на якутском языке. Ну, как тут не уйти на заслуженный отдых? — Это еще раз доказывает, что я прав, пожилой следователь. В России русский язык должен быть единственным государственным языком, все остальные на уровне воскресной школы, не более. И никаких национально-территориальных образований, все это рассадник сепаратизма. Административное деление должно быть таково, чтобы русских было всюду большинство. А тем, кому это не нравиться, я могу предложить гробы из ценных пород деревьев. — Капитан, да вы так все леса на Руси так повыведете. Знаете ли вы, голубчик, что, согласно переписи 2002 года, у нас девочек от 0 до 9 лет меньше, чем старух от 60 до 69 лет? — Ну и что? Вы что, предлагаете всем миром скинуться на "Виагру"? — По крайней мере не шить всем правильные рубахи. Абсолютное большинство молодых людей в современной России не имеют возможности устроиться на более-менее приличную работу за хоть сколько-нибудь достойную зарплату. И нет никаких оснований полагать, что ситуация изменится в обозримом будущем. О какой рождаемости в таких условиях может идти речь? Ну, прижмете вы всех инородцев к ногтю, дальше что? Россия вымирает. Лицо смертности в основном русское. Вымирание происходит в исконно российских областях — Тверской, Костромской, Ярославской, Вологодской, Курской, Тульской, Брянской и других и превышает среднее по России. Кто работать будет? Старух кормить, старики то все повыбиты. Или вы считаете, что старухи этого не заслужили? Вы что думаете, европейские народы к себе турок и арабов пускают, потому, что любят их сильно? Как же, держи карман шире! Жить они богато хотят, на свою пенсию по миру ездить. — А после нас хоть потоп? Не ожидал от вас, пожилой следователь. У вас же сейчас глаза наливаются фанатичным огнем, и скоро пена начнет лететь. Пламенный трибун- интернационалист, а не сотрудник правоохранительных органов, право слово. А не боитесь, что кавказцы съедят всю мацу? — Не волнуйтесь, Капитан, на наш век мацы хватит. Кстати, не вы ли давеча выступали на митинге памяти замученных евреями христианских младенцев? Так вот почему вы открыли уголовное дело по заявлению о том, что «По доносу иудейской подпольной организации арестован волхв всеславянского святилища Перуна Святомир Огнепоклонный. Помогите, чем можете!». Ну, и как идет следствие? — Не понимаю вашей иронии, пожилой следователь. Плюгавый и прыщавый онанист-неудачник, которому девки не дают, пускай он будет десять раз психически болен, является таким же полноправным гражданином, как и любой другой человек. И, что вполне естественно, его заявлению был дан ход в обычном порядке. Что вас в этом смущает? — Согласен. И каковы результаты расследования? — Революционная секта. Их главный лозунг: «Режь Серп — Бей Молот!». Я говорил с членами секты — Андерсены из них ещё те! Борются за демократию и свободную торговлю коноплей. В одном из пунктов их программы написано: «Мы выебем в рот и в жопу В. И. Новодворскую». Представляете? Туркменбаши на них нет. — Сильное заявление. И у них уже есть исполнитель столь непростой миссии? — Святомир Огнепоклонный, в миру Денис Шевченко, семнадцати лет. Это не единственная революционная акция в защиту русского народа, которую он намеривался совершить. Губернатора он обвиняет в ожидовливании и в кощунственном намерении совершить «Геноцыдъ и кровавое обрезание Народу-Броненосцу». Но, при этом, себя он искренне считает «Ордена Ленина Православный Пейсателем» и грозит губернатору всяческими карами и от имени господа Бога, и от себя лично … Все члены революционной секты горой стоят за своего гуру Святомира Огнепоклонного и ябедничают друг на друга, как дети. В конечном итоге за угрозы губернатору Святомира и задержали. Родители, как всегда в таких случаях… Парня нужно было сразу в психушку отправить, а его в обезьянник посадили. А там над ним шпана поиздевалась. — Денис Шевченко, говорите? Чогось я не зрозумiв — чи ти дурний, як сало без хлiба, чи шо? А еще русский народ собирается защищать от кровавого обрезания. Век мне горилки с перцем не пить и салом не закусывать! Некрасиво получилось, конечно. Перед родителями неудобно. Видели же, что больной человек, ну почему сразу в психиатрическую больницу не отвезти? Ну да ладно, мы отвлеклись. Так вы говорите, наш русский богатырь-рэкетир Олигарх далек от политики. А как же тогда ныне сидящая на нарах бригада Свастики? Громи инородцев-живоглотов, или идеи Гитлера живут и побеждают. Это они то далеки от политики? — Ах, пожилой следователь, какой вы умный, это нечто. Естественно, любая крупная экономическая сила, в том числе и ОПГ Олигарха лоббирует свои интересы. Но если победит Саранча, завтра у русских вообще не будет не одной торговой точке в городе. Вот в чем вопрос. — И потому вы предлагаете усыпать благодетеля Олигарха розовыми лепестками? Вы, Капитан, как я посмотрю, перестали пользоваться презервативами даже при самых рискованных разновидностях половой активности. А как по мне, то эти олигархи из патриотов народ ненадежный. — Ну и что? Пора избавиться, наконец, от ленинской походки — «шаг вперед, два шага назад». Или мы будем проводить целенаправленную национальную политику в интересах русских и спасаем страну, здесь и сейчас, или нас смоет грязное разноцветное море. Не забывайте, пожилой следователь, Россия стоит на краю Европы, границы прозрачны и протяженны, как вы сами говорите, русская рождаемость мизерная. Сколько нам нужно при нынешних темпах? Одно-два поколения, и русские становятся меньшинством в собственной стране? Вы этого хотите? — Я спать хочу. С незаконной чернопопой мигранткой. И меня в этом желании поддерживают миллионы. Создать национально чистое государство невозможно, а дров при его строительстве вы наломаете неизбежно. Химеры все это. — Как сказал бы по этому поводу наш друг губернатор: «Ленин, блин, и дети или Мир. Труд. Мать. В тексте-нетленке пожилого следователя тема йобли раскрыта с большой буквы этого слова!» Ура-ура и всяческие респекты пожилому следователю. — Вы недооцениваете, Капитан, всенародно избранного при помощи денег и братанов Олигарха губернатора нашей области. Во-первых, при всей лапидарности его высказываний, он далеко не дурак. Во-вторых, в нем есть здоровое криминальное начало. Даже Верстак, уж до чего строг в этом отношении, а все равно не может не отметить, «что братан, хоть и губернатор, а живет по понятиям». Даже портативные био-туалеты обещал в поставить на улицах и площадях родного города. Настоящий мужик, хотя, находясь на зоне, и не чурался гомосексуальных контактов. Последняя надежда и утешение патриотически настроенного интеллектуального большинства. А ведь мог быть таким же беспредельшиком, как и его спонсор Олигарх. — Не понимаю вашей иронии, пожилой следователь. Олигарх посадил в губернаторское кресло правильного человека. Поджигатели всех мастей сейчас на чеку, наступило их время, и куча идиотов с правильными словами уже выползают из своих нор, чтоб приумножить и анонсировать развращенную толпу, и флиртовать с ней с помощью черных роз. Вы хотите, чтобы в России произошло то, что случилось в Украине? — Если честно, то я хочу, чтобы в России случилось как в Америке. Чтоб у каждого свой дом в пригороде и машина размером с пол автобуса. А что касается национальной чистоты, то я готов этим поступиться. Те времена, когда жевать особо было нечего, зато духовности было, хоть жопой ешь, я, в отличие от вас, хорошо помню. Посмотришь на последние фотографии помершего от сифилиса дедушки Ленина или рябую харю чурки Джугашвили и такая оттуда одухотворённость прёт, просто спасу нет. Вы, Капитан, предлагаете тоже самое, только в другой упаковке. Так вот я против. Как говорил, правда по другому поводу, друг олигархов-губернатор, «Свадьба может быть скромной, но брак должен быть прочным». От себя могу добавить, что тот, кто убивает из-за денег, должен сидеть в тюрьме, а тот, кто за идею — в сумасшедшем доме. Но то все лирика. Скажите мне лучше другое. Как это Олигарх решился налет на мой дом совершить? — Не сдержался. Я ему пытался объяснить, что таким образом он поднимем бокалы за свою собственную скорейшую безвременную кончину, но сдержаться он уже не мог. Роды Золушки стали последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Скажите, пожилой следователь, как вам все это пришло в голову? — А что тут сложного. Олигарх знал, что золушка беременна. После аварии она убежала из больницы и скрывалась от Олигарха. — Как оказалась, вы ее и прятали. Как это я раньше не догадался! — Да, Капитан. Тут вы могли бы и додуматься. Не думаю, что шутка с Золушкой была для особо одаренных. На месте Олигарха я бы вам за такой промах снизил бы оклад жалования. Но тот, что беременность может закончиться родами, вы предусмотрели. Что, согласитесь, все-таки вселяет осторожный оптимизм относительно вашей профпрегодности в качестве моемого заместителя. Желание Олигарха выкрасть ослабленную родами Золушку из роддома была понятно многим, и мне в их числе. Поэтому Золушке пришлось рожать по документам простой жительницы деревни Тряскино Верховой Галины Васильевны. И, пока Золушка героически тужилась на гинекологическом кресле, джипы братанов Олигарха по сковскому бездорожью мчались в самую дальнюю деревню Сковской области под названием Тряскино. Ведь именно там якобы рожала уроженка этой деревни Галина Васильевна Верхова. Но принимавший роды фельдшер позвонил в роддом, и сообщил, что у него на руках находится Золушка в одном кирзовом сапоге сорок третьего размера, которая явно рожает, и спросил, что делать. В роддоме попросили фельдшера из деревни Тряскино не класть трубку и перезвонили по мобильнику Олигарху. И тот, в поисках Золушки, бросил своих братанов по направлению деревни Тряскино. К вечеру джипы появились на околице мирно пьющей деревни. На вопрос «Зачем все пьют и там и тут?» внятного ответа братаны не получили. Но находящаяся на сносях Верхова Галина Васильевна там была. Хотя и собиралась пожить у брата в Скове, так как приближалось время родов. А из Тряскино пока до роддома доедешь, ребенок в школу пойдет. Фельдшер в дерене Тряскино был еще утром, но уволился он еще давеча, и в обед покинул Тряскино на веки. Но Золушки? Золушки в деревне отродясь не было. О чем и было доложено Олигарху. А пока шло разбирательство, благополучно родившая мальчика Золушка покинула сырые стены сковского роддома и, в который раз, скрылась в неизвестном направлении. И тут, о, счастливый миг озарения! Вы, Капитан, наконец, догадались, что Золушку прячу я, и, скорее всего, в собственном доме в Сковской Барвихе. И поделились своей догадкой с Олигархом. Последний впал в бешенство и послал братанов обыскать дом пожилого следователя. Но никакой Золушки, понятное дело, там не было. Я правильно описал произошедшее, Капитан? — За исключением мелких деталей. Единственное, что в этой историй вас, пожилой следователь, может порадовать, так это то обстоятельство, что ваша супруга Тамара, в беседе с братанами Олигарха, проявила себя блестящим знатоком русской неформальной лексики. А вы все время жалуетесь на ее слабое знание русского языка. На самом деле вы ее недооцениваете. Она у вас не только красавица, но и умница. — Вы хотите сделать мне приятное, Капитан, или говорите правду? — Слово офицера! — Вы меня расстроили старика, даже слезы на глазах выступили. Но успехи моей Тамары в изучении русского языка не единственное обстоятельство, которое меня радует во всей этой истории. Когда человек думает, что решается что-то для него жизненно важное, ему всегда трудно усидеть на месте. И он часто совершает движения, которые могут быть совершенно бессмысленными и даже вредными для достижения его цели, но дают выход напряжению. В данном случае Олигарх поддался этому настроению, что вселяет надежду на то, что он и в дальнейшем не утеряет природной живости характера и продолжит делать глупости. — Тут я с вами вынужден согласиться. Природная живость характера Олигарха которая переходится в крайнюю подвижность, когда дело принимает эротический оборот, до добра его не доведет. Я ему неоднократно пытался это объяснить, но парень явно не понимает. — Ну-ну. — Да, когда мои ромалы говорили мне, что переднюю часть Жигулей пожилого следователя украшает чёрная надставка с огромным влагалищем спереди, которое на зиму закрывается картонкой, дабы двигатель не сдуло в салон, я не верила. А, оказывается, это была святая правда. — Не нагнетай, старая. Едем же, значит нормальная у меня машина. Я к ней прикипел за эти годы, полюбил как родную, даже усовершенствования в конструкцию внес. — Да, я вижу. Проволочка, которая держит бампер и радиатор, просто вечная. Сколько я тебя знаю, она тут всегда была. — Дерзкая конструктивная находка, должна поступить в серию. — А еще помню, с рождения твоя машина была украшена декоративными порогами. Где они сейчас? — А черт их знает, давно это было. — А вот зеркала ты, пожилой следователь, заменил, молодец. До того, как были заменены зеркала, штатные, если мне память не изменяет, держались только на молитвах водителя. — Не было никаких молитв. Я атеист. — «Атеист» говоришь, а в коммунизм верил. Ну да Бог с тобой. Ты мне лучше скажи, где такие запахи находишь? Твои дезодоранты и освежители постоянно вводят меня в замешательство. — Слушай, Гизелла, тебе 72 года, оставь в покое мои запахи. Расскажи лучше, что у вас там, в цыганском поселке, за траурный погром состоялся? — А что рассказывать, погром как погром. Похороны у нас были, хороший человек умер. Люди пришли в последний путь проводить. Вдруг подростки бритые налетели с прутьями металлическими. Обколотые нашим же героином отморозки. Людей бить начали. — Сильно побили? — Девочке шести лет железным прутом голову пробили, а так ничего страшного. — И что с девочкой? — А что с девочкой? Хороним сегодня. — И что делать будете? — А что делать? Ничего. — Как это «ничего»? Тебя что, стоя рожали? Сразу при рождении об цементный пол темечком ушибли? Заявление в милицию хоть напишите, пресса там, еще чего. И Родина-мать вас не забудет. — Мы цыгане. Родина нам не мать, а мачеха максимально. Девочку убили, всего делов. В России ежегодно от преступных посягательств погибает в среднем 65 тысяч человек. Убивают по 180 человек в день! И это я, Рамадановская-Рюмина, Гизелла, руководительница цыганской мафии, должна рассказывать пожилому следователю? — Да ты чего пургу гонишь, Гизелла!? Это же не просто бытовуха. Погромы на Руси не каждый день встречаются. — Хм. Кому не дано побеждать в бою, чтение любой газеты начинают с поиска некролога на первой странице. И я такой раньше была. А теперь «Сковскую правду» до дыр зачитываю, оторваться не могу. Вот, к примеру, газета пишет: «Депутаты муниципалитета Скова в ходе обсуждения городской программы борьбы с незаконным оборотом наркотиков снова предложили депортировать цыган. Депутат Олигарх сообщил нашему корреспонденту, что если начнутся массовые волнения против цыган, мне придется быть там рядом с моими избирателями. Должно происходить жесткое силовое воздействие со стороны правоохраниельных органов на цыган, которые незаконно проживают в Скове, и торгуют наркотиками. Депутат Олигарх пояснил, что только 177 цыган постоянно зарегистрированы в Скове, еще 200 семей имеют временную регистрацию. А без прописки в городе живут еще 2 тысячи цыган». «Хочется быть терпимым ко всем нациям, но кто будет терпимо относиться к нам, русскому народу, коренным жителям. А вот цыгане — это гости, причем во многих случаях, непрошенные. Покупают наркотики в основном русские, цвет нашей нации, которой становится все меньше и меньше. Почему мы не можем депортировать нелегальных мигрантов, как американцы высылают мексиканцев, на место прежнего жительства? А если нет документов, то надо подержать мигранта в СИЗО, что он вспомнил, откуда взялся. В России нет ксенофобии, просто мы не должны видеть на улицах города людей, которые торгуют наркотиками. Это в Чехии цыган не считают за людей, не пускают их в ресторан наряду с собаками, а у нас такого нет», — вопрошает «Сковская правда» в редакционной статье. — Гизелла, на старости лет газеты читать начала? Всей правды там все равно не пишут. А тебе всю правду знать надо, ты за людей отвечаешь. Потому и на встречу с тобой пришла, мусор проклятый. Где вы были, когда… Останови машину и говори, зачем звал. — Гизелла, я этот вопрос с Капитаном обговорил. С Капитаном обговорил? А грешным делом думала, что Капитан — это ты. — Нет, я пожилой следователь, и никто больше. А Капитан, знаешь кто? Из ваших, мент. При Олигархе состоит. — Правильно. Вчера я говорил с Капитаном, но считай, что я говорил Олигархом. Расклад такой. Ты сейчас сдаешь мне всех, кто в цыганском поселке при наркотиках состоит Дети, которые торгуют наркотиками, и которых мы задерживаем и отпускаем из-за малолетства, меня не интересуют, как ты понимаешь. Меня интересуют те, кто за ними стоит. Думаю, это не больше десяти человек. — Я не могу своих людей сдавать. — Ты перед кем паясничаешь, Гизелла? Певица ты подстольная! — Старая, забываться стала. Так почем я их сдать должна? — Сколько их? — Семеро. — Семь человек. А в цыганском поселке живет минимум тысячи две. Мое предложение такое. Я сажаю всю цыганскую бригаду торговцев наркотиков. Олигарх не просто затыкается. В интервью «Сковской правде» он заявляет следующее: «Обо мне распространятся порочащие меня слухи и приписывая мне экстремистские высказывания. В частности, относительно цыган, обвиняя их в торговле наркотиками. По этому поводу могу сообщить следующее. Наркотики продают не только цыгане, но и русские. Цыгане являются гражданами России, их нельзя никуда депортировать». — Да мне плевать на это. Пусть пишут, что хотят. — Не перебивай меня, Гизелла. Члены комиссии по законности и правопорядку собираются включать пункт о депортации цыган в программу борьбы с наркоторговлей. Ты поняла? — Да вы звери, господа! Уроды генетические. Спорить с такими бесполезно. Только дустом. — Выплеснула и полегчало! А теперь поговорим серьезно. Дуста на всех не напасешься. Но того, кто девочку металлическим прутом по голове ударил, я, скорее всего, найду. Не обещаю, что скоро, но найду. — Мне отдашь? — Нет. Но под статью подведу. Кроме того, Олигарх пункт о депортации цыган снимет как неприемлемый в правовом государстве. «В дни сомнений и тягостных раздумий о судьбах Родины… Экстремизм был, и всегда останется для меня синоним стяжательства и вероломства… Люди с весьма ограниченным чувством патриотической ответственности…» И так далее, и в том же духе. Классический репертуар государственные деятеля полутяжелого веса. Я, со своей стороны, доложу следующее. Правоохранительные органы продолжают внимательно отслеживать деятельность криминальных элементов в среде цыган. Результаты налицо — в результате выявления сбытчиков наркотиков в среде лиц цыганской национальности было задержано семь наркоторговцев. Таким образом, сеть наркоторговцем в цыганском поселке, деятельность которой длительное время вызывала законное негодование общественности, полностью разгромлена. Все болото осушили шутя. Тут — чистое дело, патриотический всплеск, это нам только давай, особенно за казенный счет! И начальство сразу начнет выговариваться. Не выбирая слов, но в положительном смысле. А на редактора «Сковской правды» зла, Гизелла, не держи. Его задача устраивать пиар и подбрасывать различные воспламеняющиеся изречения. — Абсолютный лубок. Ты, пожилой следователь, сам себе шпрехшталмейстер, как я погляжу. Моцарт нашего времени. И Олигарх хорош. В припадках ревности девушка трижды меняла пол — психиатры бессильны. Но я подумаю. — А чего тут думать? Они что, наркотики только русским продают? Или ромалы только пиво пьют? — Ладно, рак у меня уже есть, теперь тащите пиво. Уговорил, коварный. Светочу законности, пожилому следователю, в счет будущих отношений по понятиям. Но писать я не приучена. Сам пиши. Значит так… — Обыски сегодня ночью проводить будем. Героин у всех на руках будет? — У всех. Вечером я раздам порошок каждому. Тайники сами найдете, не маленькие. — Вот ответ, который наполнен глубоким смыслом и радует своей краткостью и сдержанностью. А тайники мы найдем. Не первый день замужем.